Мой подарок – вселенная на чистом листе бумаги.
Вот белый лист, совершенное начало всего сущего.
Бытие – это чистый лист.
Поверьте, на нем все, что было, есть и будет; на нем также все, что было, есть и будет в небытии.
Вот чистый лист, чистота которого содержит в себе совершенное начало добра.
Вот чистый лист, чистота которого наполнена душою.
Вот чистый лист, границы которого я уважаю, но не рисую.
Где рубеж небытия и бытия, добра и зла, меня и вселенной? Что есть – того нет, так как из того, чего нет, творится то, что есть.
Я вселенная.
Я добро.
Я вижу разные границы на чистом листе, но лист остается совершенно чистым и содержит все без границ.
Все границы условны в начале совершенства.
Смысл совершенного начала не в границах; смысл совершенного начала – в его безграничности.
Я легко нахожу на чистом листе все ощутимое и мыслимое, известное и неведомое, мое и чужое.
Этот белый лист изображает все – без исключений.
Я люблю его вопреки страху и озлоблению.
Я понимаю его вопреки безумию.
Я ценю его вопреки желаниям.
Я творю его своей доброй волей.
Я верую: этот лист совершенен, ибо он не имеет границ.
Вот точка – бытие без души, сплошной рубеж совершенства.
Можешь не изображать точку, но помни, что она тут.
Надели точку душой, и она станет кругом.
Вот круг.
Ощущаешь границы? Верь, что чувства несовершенны.
Мыслишь очертания? Верь, что мысли несовершенны.
Путь к истине на чистом листе без границ, где каждый миг – совершенное начало, а каждое начало – касание души, что стремится к добру.
Вот пересекающиеся круги – сеть границ, решетка истин; любимые круги, ощутимые и мыслимые круги; все разные круги, все равные круги; их пересечение завораживает, но зачем искать смысл пересечения, если чистый лист совершенен, когда чист?
Вот касающиеся круги; я причащаюсь душой бытия и вижу в нем свое отражение.
С одушевления начинается бесконечность.
Но надо ли рисовать касающиеся круги, если я владею бесконечностью на совершенно чистом листе?
Я знаю, как изобразить истину: вот круг; внутри – истина; и снаружи – истина.
Круг – это я; или ты, или мы, или никто – нет разницы.
Я граница истины, но все границы условны.
Поэтому я воистину чистый лист.
Круг на чистом листе помогает найти истину в себе и вокруг, но чистый лист совершеннее, когда он чистый.
Поверь, не обязательно рисовать круг или точку: границы совершенства, даже не изображенные, всегда были, есть и будут на чистом листе.
Я знаю, как изобразить душу: вот круг в круге.
Это граница добра во мне, но все границы – условность.
Поэтому добро воистину чистый лист, а с ним и душа как олицетворение добра.
Поверь, не обязательно рисовать душу: на чистом совершенном листе и так видно, что истинный человек – это душа.
Я знаю, как изобразить Бога: вот круг в круге внутри круга.
Это источник души, одушевление совершенства, творец истины.
Бог всегда со мной на совершенном чистом листе бытия.
Не обязательно рисовать Бога, чтобы увидеть его и общаться с ним.
Все очертания – условность.
Легко найти Бога на совершенном чистом листе бытия.
Изображен я или нет, этот лист немыслим без меня.
Изображена душа или нет, этот лист немыслим без души.
Изображен Бог или нет, этот лист немыслим без Бога.
Вижу я совершенное начало или нет, этот лист всегда передо мной, во мне, везде.
Этот лист, действительно, является совершенным началом всего, ибо все и ничто немыслимо вне совершенного начала.
Совершенное начало содержит в себе конец, но не имеет конца, ведь конец – это рубеж, а совершенное начало не имеет границ.
Каждый конец – это начало.
Все является началом.
Все начинается с души.
Я творю добро, стремясь к совершенству во всем, и всегда начинаю с чистого листа.
Совершенное начало – вся моя жизнь.
* * *
